Рассказы » Ариэль

Писатель спрашивает:

- Ты что здесь делаешь? И почему - один?

Ариэль:

- Я был на озере, но Анджелочка сказала: «Убирайся».

- Это почему же?

Мальчик ответил с готовностью и почти хвастливо:

- Да потому что у меня вши. Вот почему.

- Ты уверен? - Писатель шагнул к нему, оставив машинку.

- Уверен. Мама сказала - кошмар. Помыла меня керосином. Мы за ним специально съездили в Рамсдейл. Хочешь мою голову понюхать?

- Не откажусь. Премного благодарен.

- Только осторожно. Они ведь могут и на тебя перепрыгнуть.

Писатель ощутил запах керосина. Вспомнил послевоенное детство. Лето на даче в Тарховке. Гудки паровоза «ФД». Поджаренные на керосине оладьи...

Ариэль сказал:

- Вот поэтому я не могу играть с детьми.

- А ты их видел? - спросил писатель.

- Кого?

- Кого. Да вшей. Что ты знаешь о них?

- Ничего. Они слишком маленькие. Их почти не видно.

- А для чего, по-твоему, существует микроскоп?

- Как это - микроскоп?

- Такой прибор, который все на свете увеличивает. Через него можно разглядывать вшей целыми днями. Жаль, что я оставил его в Нью-Йорке.

- Значит, ты их видел?

- Еще бы. Я же говорю - целыми днями разглядывал, оторваться не мог.

- Ну и как?

- Впечатление, доложу тебе, самое благоприятное. Это крошечные, тихие, хорошо воспитанные букашки. У них большие синие глаза. Они не шумят. Не повышают голоса. А главное, каждый из них занимается своим делом.

- Да, но они кусаются.

- Иногда. Когда их выводят из равновесия. Что называется, в порядке самозащиты...

Ариэль, затаив дыхание, слушал. Григорий Борисович рассказывал ему о маленькой процветающей стране. Пока не раздался крик:

- Арик! Ты где? Кура стынет...

- Мама, - с легкой досадой произнес Ариэль.

И затем:

- Я еще погуляю.

В ответ раздалось:

- Арик! Если мама сказала - ноу, то это значит - ноу!

- Кура стынет, - грустно повторил мальчик.

- В такую жару, - удивился Григорий Борисович, - странно... Ей можно только позавидовать.

- Ну, я пойду.

Это Ариэль говорит. Писатель в ответ:

- Давай, брат. Заходи, если будет время...

Мальчик убежал, забыв игрушки. Писатель взошел на крыльцо. Водрузил на колени пишущую машинку. Увидел чистый лист бумаги. Привычный страх охватил его.